​

    Конечно, об учителе лучше стихами. Но ведь написал А. Межиров: "Как быстро и грозно вертится Земля, и школьные старятся учителя!". Или А. Дементьев: "Не смейте забывать учителей. Они о вас тревожатся и помнят".

​

    Вряд ли можно лучше. Есть в нашей литературе поэтическая проза, посвященная людям этой поистине важнейшей профессии. Они все очень разные и в жизни, и в литературе, но их объединяет чувство личной ответственности за географию и биологию, астрономию и грамматику, за древнюю геометрию и новою историю. О  таких пишут,  таких помнят.

​

А не цель ли это? Чтобы помнили.

​

   Именно так ответил В.Высоцкий на вопрос: «Каково ваше самое большое желание?»

​

В его же сборнике «Нерв» я прочитал:

Если, путь прорубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жарком бою испытал что почем, -

Значит, нужные книги ты в детстве читал.

​

   Кому-то – детективы, фантастика, а я любил книги про обыкновенных школьников и необыкновенных учителей.

​

   К. Паустовский в рассказе «Далекие годы» вспоминает одного из таких. Это был учитель географии Черпунов. На его столе стояли залитые сургучом бутылки. На каждой была наклейка: «Вода из Нила», «Вода из реки Лимпопо», а еще - из Темзы, Волги и Рейна. Учитель сам придумывал наглядные пособия. Так он рисовал на доске большую букву «А», в правом углу он вписывал в эту букву вторую букву «А», поменьше,  в него – третье, а в третье – четвертое. Потом говорил: «Запомните - это Азия, в Азии Аравия, в Аравии – город Аден, а в Адене сидит англичанин». Конечно, запоминали сразу на всю жизнь. Потом окажется, что вода была самая обыкновенная, водопроводная. Но толчок к развитию воображения уже дан. Это главное. Свой первый в жизни автограф В. Астафьев поставил своему учителю - Игнатию Дмитриевичу Рождественскому. Именно он привил уважительность к слову, пробудил жажду творчества. Это сродни творчеству Геракла.

 

   Только Ф. Искандер мог придумать его тринадцатый подвиг и учителя назвать Харлампий Диагенович. Как такого не запомнить? Только ему удавалось установить образцовую тишину, даже жуткую, которая пугала даже директора. Правда, иногда он заставлял мальчишек смеяться, но это был не стихийный смех, а веселье, организованное сверху самим же учителем. Смехом он закалял детские души и приучал относиться к собственной персоне с достаточным чувством юмора. А это вполне здоровое чувство. Очень важно, чтобы учитель обладал этим даром.

Вообще на этот вопрос: «Что же главное в учителе?» - ответить односложно нельзя. Все идет в зачет. Помню, нешуточные страсти кипели в 6 классе. А виной всему «Уроки французского» В. Распутина и поступок Лидии Михайловны. Кто-то их моих одноклассников осудил ее за игру в «пристенок» с учеником. Мне их жаль. Из них, наверное, вырастут такие, как бездушный директор этой школы. Они не поняли, что язык мог быть не французским. Главное здесь не в самом предмете, а в человеке, который давал уроки доброты, а такие уроки на всю жизнь. Есть в рассказе В. Распутина такие слова: «Странно: почему мы так же, как и перед родителями, всякий раз чувствуем вину перед учителями? И не за то вовсе, что было в школе, - нет, а  за то, что стало с нами после».

Рассказ Ю.Бондарева называется «Простите нас!» Вот так, с восклицательным знаком автор знакомит нас с Павлом Григорьевичем Сафоновым. Он стал известным конструктором, работает на большом заводе. Южный экспресс, на котором он возвращается из санатория, мчит его по знакомым местам. Здесь он был просто Пашкой, здесь он вырос, здесь не был много лет. И вдруг его непреодолимо потянуло побывать в родном своем степном городке: побродить по нему, увидеть старые названия улиц и непременно встретить знакомых школьных лет. Это желание победило. Где Витька Снегирев – первая мальчишеская преданность? Где Вера – первая любовь, мучительная, трогательная, с записками в  школе? Их нет. В этом городе он одинок. Внезапно увидел он свою школу, а рядом дом Марии Петровны, его учительницы по математике. Как же он сразу не подумал о ней, не вспомнил. Всегда он был ее любимцем, она пророчила ему блестящее математическое будущее. Она узнала Пашку Сафонова.

 - Кто приходит?

 - Никто. Только Коля Сибирцев.

    В книжном шкафу он увидел знакомый корешок своей последней книги, попросил разрешения подписать ее. Неожиданно из книги выпал листок, он торопливо поднял его и увидел свой портрет, вырезанный из газеты. Оказывается, она давала ему телеграмму, поздравляла. Перед седой старенькой женщиной стоял мужчина, охваченный стыдом и ненавистью к себе. Поспешно он снял свой роскошный плащ, висевший рядом с потертым пальто учительницы. Они простились. Своим одноклассникам ему захотелось написать уничтожающие письма, а ей - длинное, извинительное. На большой станции Сафонов, хмурый, взволнованный, вышел из вагона. Он зашел на почту и дал телеграмму на адрес школы, на имя Марии Петровны. В телеграмме было всего два слова: «Простите нас».

Грустный рассказ. Опять на память приходят строки Дементьева:

«И не хватает этих встреч несчастных

И, сколько бы ни миновало лет,

Слагается учительское счастье

Из наших ученических побед.

   Долги учителям нужно отдавать. Ведь это их ученики подняли нашу страну к звездам.

    Вот я и стал педагогом потому, что в своей школе видел очень хороших учителей и захотел им подражать.

А в детстве ярче всяких калейдоскопов был узор географической карты. Желание путешествовать, побывать в разных странах и континентах.

А делать это лучше в компании друзей и единомышленников. Где же найдешь их, как ни в школе? И здесь я не отделяю ученика от воспитанника и учителя от воспитателя.

Любой учитель обязательно воспитатель.

    «Каждый человек сам себя воспитать должен», - сказал в известном романе Евгений Базаров. В XXI веке труднее выбрать нужные приоритеты, достойный пример для подражания. Хорошо, если рядом будет человек, который направит, подскажет, объяснит, что жизнь – игра со многими правилами, но без рефери, но играть в нее надо честно. Карабканье на месте под солнцем обязательно происходит за счет других.

Прошу из всех частей тела наиболее бдительно следить за указательным пальцем, ибо он жаждет обличать.

    Каким бы отвратительным ни было положение, прошу не винить в этом внешние силы: историю, государство, начальство, расу, фазу луны. Когда возлагаешь вину на что-то, кого-то, подрывается собственная решимость что-нибудь изменить. И теперь, и в дальнейшем прошу быть добрыми к своим родителям. Родители – слишком близкая мишень. Дистанция такова, что нельзя промахнуться. Жизнь следует уважать не только за ее прелести, но и за трудности. Наши ученики накануне долгого странствия.

   Очень хочется дать в дорогу им все важное, полезное, необходимое.

Просто я работаю, учителем…

Тот, кто стал учителем, поймет,

Какое счастье быть полезным людям,

Учить Его величество  - Народ!

    Вместе со своими коллегами я каждый день вхожу в свет тридцати двойных прожекторов детских глаз, лучи которых пронизывают насквозь.

Я сам постоянно вызываю себя к доске и отвечаю перед детьми и за детей.